По Старому Днепру

В детстве я любил забираться на верхушки днепровских скал. Внизу, круто выгибаясь, искрятся на солнце водяные струи. Они то перекручиваются, то ныряют друг под друга, то сплетаются в узлы, сшибаясь лбами, пенисто всплескиваясь. Недаром местные рыбаки называют сильное течение в стиснутом скалами русле «тяглом». Хоть и высоковато, но отчетливо слышно, как внизу трется о камни вода: бормотанье, шепот, вздохи, постанывание. Можно день просидеть на скале, ночь продремать вместе с рыбаками на плоском камне у самой воды, на неделю рядом в бал очке задержаться, год пройдет, век просочится - все те же звуки, те же разговоры реки со скалами. О том же диалог тысячу, две тысячи лет назад...

И поныне, проплывая по Старому Днепру, огибающему остров Хортицу с севера, путешественники удивляются могучим скалам, которые высятся по островному и материковому берегам днепровского русла. Кажется, что кто-то рассек их мечом, освободив дорогу потоку. «О, Днепре-Славутичу! Ты пробил еси каменные горы!» - именно так когда-то обращался автор «Слова о полку Игореве» к великой реке. Граниты, гнейсы и мигматиты, из которых сложены эти каменные исполины Украинского кристаллического щита, представляют собой архейские кристаллические породы.

Они образовались еще в докембрийскую эпоху - их изотопный возраст около 2850 миллионов лет. Кстати, самые древние породы щита можно увидеть у наших соседей - в днепропетровском парке имени Т.Шевченко на небольшом островке обнажены скальные обрывы, которым 3,2 миллиарда лет. Однако в русле Днепра нет ничего грандиознее и удивительнее чем с скалы Старого Днепра (в старину его называли «речищем»). Почти у каждого приметного гранитного выступа - свое название, у каждого валуна - свое легендарное прошлое.

На правом берегу Днепра против Трех Столбов, чуть ниже нынешнего машинного зала Днепрогэса высилась скала Богатырь. Название связано с легендарными богатырями, которые обитали тут. Обороняя Хортицу и днепровские берега от врага, они швыряли в него многотонные валуны. Даже сегодня, глядя на «правильные» нагромождения валунов, ступенчатую форму скал, отдельные фигурные камни на травянистых склонах балок, трудно удержаться от мысли, что на всем протяжении порожистого пути не обошлось без людей, обладающих необыкновенной силой, сверхъестественными способностями. Камни-«богатыри», кстати, есть и в других местах выхода на поверхность докембрийских гранитов Украинского кристаллического щита.

Спустимся чуть ниже. За железным мостом нагромождения камней похожи на отару овец, которых чабан пригнал к реке на водопой. Скалы здесь так и называются - Отара. За ними напротив хортицкой Наумовой балки тянутся Рогозы. Это растение в хортицких озерах, по днепровским плавневым берегам было также распространено, как тростник и камыш. В старину скалу называли Рогозиной. Название, возможно, произошло от антропонима. Некоторые краеведы различают скалы Нижние Рогозы и Верхние Рогозы. Нижние Рогозы еще называют Москалями (в связи с пребыванием тут российских войск). В прогалине между Нижними и Верхними Рогозами - балочка Торговая бухта. Здесь когда-то размещалось шумное и веселое торжище.

В районе Вырвы напротив острова Байды находятся Канцеровские скалы. Кстати, также называют и северные природные гранитные бастионы Байды. У этих оронимов одна прародительница - балка Канцеровка. Некоторые краеведы в этом названии увидели тюркское «кансыра» - кровоточащая, истекающая кровью. В этих местах действительно в старину во время сражений проливалось немало крови. Да и красной глины, вымывая которую вода в речке становилась «кровоточащей», в округе хватало. В народе балку еще называли Канцлеркой. Скорее всего это название (как и Канцеровка) имеет отношение к князю Г.Потемкину, который владел этими землями и по своему положению при дворе императрицы вполне претендовал на роль канцлера (так в России именовался высший гражданский чин, который равнялся генерал-фельдмаршалу). Простой люд между иноземным словечком «канцлер» (слово из немецкого языка, произошло из позднелатинского «канцеляриус» — писарь) и его просторечной вариацией «канцер» особой разницы не видел.

Не менее примечательны и «староднепровские» хортицкие скалы. Если принять версию, по которой название Хортицы произошло от борзой — хорта, то вполне логичным будет допустить, что у острова, как и у животного, на которого он похож, имеется голова. Так оно на самом деле и есть. По крайней мере в названиях скал. Верхней Головой называют характерный северный гранитный выступ, который выдается над водой (географы «головой» называют верхнюю по течению реки часть любого острова).

В старину, правда, в нем видели морду другого животного, называя Свинячьей (Кабаньей) Головой. И сегодня даже с плотины вполне различим этот хортицкий вепрь. У скалы есть еще одно название - Кара. По преданию, запорожские казаки на этом месте карали преступников, сбрасывая их вниз в днепровскую стремнину. Рядом с Верхней Головой - скалистый выступ, который в народе называют Черной скалой.

В старину Черной скалой называли высокую и отвесную гранитную стену вдоль северного берега острова за балкой Музычиной. Ночью скала темной горой возвышается над Днепром, тень от нее даже в солнечный день ложится на воду, как черное воронье крыло. Ниже по течению тянутся скалы Лазни (по камням удобно было вылазить наверх), Копычеватая (валуны напоминают копны сена), Наумова, Гавунивська.

...Без этих «гор» Старого Днепра, как, впрочем, без степи и плавней, нельзя представить наш край, ощутить в полной мере вольный дух и славу предков. Скалы отражаются в воде и смыкаются посредине реки. По воде, аки по каменьям, плывут корабли, облака и тысячелетия...

Владимир Супруненко